Так получилось, что этот текстик дописался за 10 минут до боя курантов в Новогоднюю ночь... А читался сразу после полуночи. Так что нельзя не назвать его Новогодним подарком для Шалфея.

Название: "Увидимся"
Предупреждение: ООС, АУ, Кроссовер ("Другой Дом", "Идущий по звездам")
Пояснение: Что такое "Другой Дом", кажется, уже знают все. А вот про "Идущего по звездам" знают единицы. Это - концепт Шалфея. (Я бы даже сказал, целый мир.) Масштабный, глобальный и нереально прекрасный. Роуд-стори, повествующая о том, что шаблонные герои никогда не бывают так просты, как кажутся на первый взгляд; о том, что судьба предначертана далеко не для всех; о том, что любовь - это великая сила, над которой бывает не властно даже пространство и время, но она все равно ничего не решает; и о том, что если очень захотеть, можно "дойти до горизонта"(с)...
Конечно, никакое описание не сможет дать полной картины. А пытаться рассказанть истории персонажей - дело совершенно бессмысленное и бесполезное.
Так что этот текст можно просто воспринимать как стопроцентный фанфик.
Музыкальная ассоциация:

Cкачать Коридор Увидимся + Пойдем в гости бесплатно на pleer.com


Под запыленные сапоги, мерцая в звенящем зноем воздухе, ложится то ли мелкий песок, то ли пыль, то ли само солнце, разбившееся на мириады осколков. На много миль вокруг не видно ни деревца, ни тропинки, ни даже самого мелкого камешка. Ничего, что можно было бы считать ориентиром. Страннику всегда нужна дорога. А если дороги нет, то он сам прокладывает себе путь, задавая направление оставленной позади цепочкой следов. Он снова с надеждой оглядывается назад. Ничего. Будто он идет по воздуху, или следы его заметает ветром, как только подошва отрывается от земли. Только ветра нет.
Он не помнит, как и откуда сюда пришел. Не знает, сколько прошло времени с начала его пути и как долго еще предстоит идти вперед. Странник точно знает лишь одно: у него есть цель, и он обязательно должен до нее добраться.

– Эй! Проснись, спящая красавица. А то Вий поцелует... читать дальше..., – сочтя свою шутку до неприличия удачной, Паразит издает свой привычный смешок и выходит из класса.
Шалфей разлепляет веки и, оглянувшись вокруг, обнаруживает, что урок уже закончился, а суета, царящая вокруг, может означать лишь одно: он безнаказанно проспал два урока подряд до самого обеда. Свернув тетрадь в трубочку и засунув в задний карман, он протискивается мимо коляски Мелкого, остановившегося, чтобы поделиться с Шаманом впечатлениями от услышанного, и спешит в курилку. Ритуалы – то немногое, что можно сохранить и унести с собой куда угодно, даже в том случае, если в кармане – ключ от всех дверей. Так что сигарета до и после приема пищи – это что-то почти святое. Впрочем, не так уж важно, опоздает ли он на следующие занятия. Утром он решил, что сегодня – отличный день, чтобы уйти.
В курилке, как обычно, дымно и шумно. Не зная, что ждет их в будущем, обитатели Дома беззаботно обмениваются новостями, сплетнями и шутками, хлопают по плечам будущих врагов, игнорируют или подкалывают будущих друзей. Живут так, как сам Шалфей давно разучился жить. Когда каждый следующий день – загадка, и нет никаких других вариантов, кроме вчера и завтра.
– Что снилось?
Шалфей оборачивается на голос и натыкается на внимательный взгляд Жирафа. Разумеется, ему плевать на сны. Скорее этот вопрос означает «Почему ты так часто спишь на уроках, чем занимаешься по ночам, и все ли в порядке?». Но Жираф не утруждает себя таким долгим монологом, тем более прилюдно.
– Страшный кошмар. Как будто Вий победил на Домовском конкурсе купальников. Всего на пару баллов тебя обошел, кстати, – Шалфей растягивает губы в улыбке, всем своим видом давая понять, что его проблемы со сном – это только его дело, и запоздало думает, что не стоило так грубо отвечать другу. В конце концов, в этом времени еще не случилось ничего из того, за что можно было бы с ним так разговаривать. Так что все невысказанное Шалфей решает оставить до встречи на Изнанке. Тем более, она случится уже скоро.
Последний месяц, проведенный здесь, был своего рода отпуском. Прощальным подарком самому себе. В последний раз открывая перед собой дверь, Шалфей хотел попасть туда, где ему было особенно хорошо. А попал в свой родной выпуск, на круг, с которого все началось, и где он получил подарок Дома, ставший теперь наказанием. Сначала он удивился такому выбору подсознания, но позже понял, что никакого подвоха тут нет. Ключ не ошибается. И он действительно был счастлив именно здесь и сейчас. До прихода Чумы и Террора, до Вия, проросшего деревом в Лесу, до Шамана, упавшего с лестницы, до роковой Самой Длинной и потрясший весь Дом Самой Страшной.
Но месяц подошел к концу. И в последний раз открывая дверь из курилки в Дом, он оставляет Ключ в замочной скважине, нисколько не сомневаясь в том, что тот исчезнет сразу же, как только за Шалфеем щелкнет замок. Он хочет уйти туда, где закончится сам Дом.

Над головой мириадами искр раскинулось безграничное ночное небо, маняще далекое и глубокое. Легкий ветер приносит ароматы трав, перемешанные с запахом свежести от небольшого ручейка, протекающего неподалеку. Удобно закопавшись в сухую траву, Странник пытается поймать за хвост ускользающие ответы. Снова он не помнит ни того, как попал сюда, ни даже имени человека, лежащего рядом. В его голове вместо мыслей струится лишь песок той пустоши, по которой он брел во сне. Свой сон он помнит. А вот как проснулся – нет.
Кажется, проходит целая вечность, за которую Странник успевает оставить попытки раскопать хоть что-нибудь в кладовых своей памяти и всецело отдаться приятной прохладе этой ночи, прежде чем его спутник подает голос:
– Ты помнишь, кто я, Странник?

– Задремал? – Герда легко касается его плеча и улыбается почти так же ласково, как умела только Сорока. – До рассвета осталось всего пара часов. Я хочу увести всех желающих, кого только смогу забрать. Поможешь?
На короткий миг Шалфею кажется, что сон все еще продолжается. Эти сны стали в последнее время частыми его гостями. Странные, непривычно липкие и глубокие. Реалистичные настолько, что память еще какое-то время хранит принесенные ими ощущения. Лязг ножей и запах дорожной пыли, слабый привкус ароматных трав на губах и резь в глазах от дыма костра, звуки голосов разных странно одетых людей и вкус вяленого мяса.
Сморгнув остатки сна, Шалфей выпрямляется, обнаруживая себя в Перекресточном кресле. Судя по всему, Ночь Сказок уже закончилась, и последние обитатели Дома разбрелись кто куда. Мало ли дел в выпускную ночь. Вздохнув и подавив подступивший к горлу приступ кашля, Шалфей выбирается из кресла, инстинктивно щупая карман джинсов, и запоздало вспоминает, что Ключа у него больше нет.
- Прости, Сорокушка, не сейчас. Мне еще нужно сходить кое-куда.
Девушка понимающе улыбается и отступает, давая ему пройти. Шалфей обнимает ее и, не говоря больше ни слова, уходит вглубь Дома, постепенно тая в темноте коридоров.
Под сапоги привычно ложится дорога, такая же серая и пыльная, как и плащ бредущего по ней Странника. Невдалеке уже виднеются окраина небольшого города, раскинувшегося на берегу огромного озера, которое все называют морем. Странник точно знает, куда идти, он много раз собирался закончить путь к неприметному кирпичному дому недалеко от Маяка. Но каждый раз сворачивал, меняя направление.
Он останавливается у покосившегося заборчика, достает из кармана пачку сигарет, закуривает и пару минут стоит, не решаясь идти дальше. Из-за поворота в конце улицы выходит высокий плечистый человек, и по тяжелой медвежьей походке Странник узнает Шатуна. Нет, не так он себе это представлял. А как же стук в дверь и удивление на пороге? Он быстро сворачивает в небольшой переулок неподалеку и оттуда наблюдает, как его друг детства бредет по улице, как подходит к дому, как закрывает за собой дверь.
Окурок обжигает пальцы, и Странник выкидывает его в траву. Он до сих пор чувствует, что не готов к этому разговору. Но снова уйти уже не получится. Другой возможности не будет. Собравшись с духом, он выходит из своего укрытия и подходит к невысокому крыльцу. Ему слишком многое нужно высказать. Он слишком многое оставил на потом, так и не простив. Слишком часто он представлял себе этот разговор.
Странник стучит в дверь, и следующие несколько секунд ему приходится приложить все силы к тому, чтобы не уйти. В замке проворачивается ключ, напоминая о возвращенном подарке Дома.
– Здравствуй, Странник, – за открывшейся дверью стоит невысокий человек с собранными в хвост черными волосами, одетый во что-то старомодное и чем-то смутно знакомое. Тепло улыбаясь, он распахивает настежь дверь, за которой невозможно увидеть ничего, кроме темноты.
– Кто ты? – не найдя никаких других слов, спрашивает Странник, уверенный в том, что если кто-то заходит в дом, то велика вероятность, что он же и откроет дверь на стук.
– Ты знаешь, кто я, – отвечает незнакомец прежде, чем Странник успевает задуматься о том, откуда тому известно его имя.
Мир будто вздрагивает. Тот же город кажется неуловимо изменившимся, чужим, непривычным. Улицы – незнакомыми. Даже закатное небо будто немного меняет свой оттенок. Какое-то неясное осознание еще не сформировавшимся комочком ощущений начинает шевелиться внутри. Хотя что-то в этом есть смутно знакомое и давно известное. Так бывает, когда возвращаешься в место, где однажды побывал лишь в глубоком детстве. Вроде бы ничего не помнишь, но все кажется необъяснимо родным.
– Зайдешь в гости? – человек отходит в сторону, приглашая Странника пройти внутрь. И тот, будто сквозь липкую вату, шагает вперед.
Темнота сменяется ярким светом за долю секунды, заставляя зажмуриться. Открыв глаза, Странник видит перед собой пустыню, простирающуюся до самого горизонта. Яркий свет льется с неба, заставляя мерцать мелкий песок под ногами так ярко, словно он горит изнутри. Резко обернувшись, Странник видит, что дом, через порог которого он только что переступил, исчез. На много миль вокруг не видно ничего, кроме необъятной пустоши. Лишь небо и земля. А еще человек все так же стоит рядом и улыбается.
- Что происходит? Где мы? – Странник готов накинуться на незнакомца, схватить за грудки, трясти, пока тот ни ответит. Но лишь продолжает крутить головой, силясь понять хоть что-то. Сон стал для него явью. И это наверняка происходит с ним на самом деле, ведь он помнит все с несвойственной для сна четкостью. Как проснулся на Перекрестке, как отказался помочь Сороке, как шел по коридору, как незаметно перешел границу и оказался на Изнанке, как шел до самого дома Шатуна, как…
Он останавливается и внимательно смотрит на своего собеседника, уже понимая, но еще не решаясь поверить. Постепенно в незнакомых чертах, в мимике и во взгляде он начинает узнавать старого друга.
– Мы на перекрестке, Странник, – спокойно начинает объяснять Риан. – Ты же знаешь о том, что время похоже на круги, расходящиеся по воде от брошенного в нее камня. Это известно всем, кто тем или иным способом сумел побывать более чем на одном из кругов.
Странник лишь кивает, не в силах произнести ни единого слова. В голове его роится огромное количество вопросов, перекрывающих друг друга, путающихся и спотыкающиеся о бешено мечущиеся догадки и новые вопросы. Потеряв, кажется, дар речи, он старается ловить каждое слово.
– Время. Ты ведь давно в нем разочаровался. Все потому, что время – это слишком мало для полной картины. Есть ведь еще и пространство. А оно – как поверхность воды. Плоское. Слишком плоское для того, чья участь – выбирать третий, новый, самый необычный путь. Удивительно, как ты умудряешься прогибать под себя любой мир, в который бы ни пришел, – он переводит дух и продолжает, глядя куда-то на горизонт. – Я гоняюсь за тобой из мира в мир. Жду тебя в каждом из них годами, а иногда и столетиями. Но ты каждый раз уходишь все дальше. Не прощаясь.
Мы – на границе, Шалфей. А я… Считай, что я – твой проводник. Представь, что поверхностей пространства, того, по которому расходятся круги времени, огромное множество. И они пересекаются друг с другом в разных плоскостях и под разными углами. Ты можешь уйти, куда угодно. Нужно лишь дойти до горизонта…

Под запыленные сапоги, мерцая в звенящем зноем воздухе, ложится то ли мелкий песок, то ли пыль, то ли само солнце, разбившееся на мириады осколков. Странник не оглядывается назад. Он точно знает: впереди его ждет заветная цель. И теперь он точно знает, что сможет до нее добраться.
За его спиной кто-то тихо произносит:
– Легкой дороги… Лэй. Еще увидимся.